Сегодня я сдавал экзамен по фортепиано в Консерватории, который, как и многие другие, не сдал в срок. Играть нужно было камерную сонату целиком (Моцарт, E-moll, KV.304) и пьесу (не важно какую). Подход к Моцарту у меня особый, как и ко всей музыке доромантического периода. Хотя, особым подход теперь становится ко всей остальной музыке, это - естественное следствие процесса обучения там, на Западе, где подход к любой музыке не может быть «не особым».
В чём же заключается «особый» подход? У любого исполнителя он свой, конечно, но в первую очередь важен первоисточник, то есть ноты и качество их издания. В Европе принято (и престижно) играть Моцарта по издательствам «Бэрэнрайтер» или «Хенле», которые специализируется на издании уртекстов - изданий, близких к оригиналам, без редакционных изменений, касающихся динамики, штрихов, темпов, а иногда и самих нот. Издания эти в нашей стране свободно не продаются, а если бы продавалось, то немногие смогли бы покупать их по западной цене. До сих пор эти ноты для российских музыкантов – глоток свежего воздуха, несмотря на то, что редакция Сонат Моцарта в «Бэрэнрайтере» от 1964-го года. И каждый счастливый обладатель таких нот в нашей стране считает себя в некоторой степени даже аутентистом. Хотя, люди не интересующиеся историческим исполнительством к уртекстам относятся индифферентно. Они могут играть и по «Москве», и по «Петерс», чётко выполняя исторически необоснованные требования редакторов, чем пополняют ряды музыкантов, которые играют стереотипно, неинтересно, сухо и как угодно ещё, потому что играют не свою интерпретацию, а чужую, устаревшую. Уртекст никогда не устареет, потому что в нём, кроме того, что написал сам автор, нет ничего, что может устареть, а музыка, выжившая за столетия, уже бессмертна. Так давайте же играть её в таком виде, в каком она была написана! Исполнитель с начала должен видеть «чистый» авторский текст, и уже потом добавлять свои нюансы и лично нести ответственность за каждую ненаписанную лигу, accelerando или subbito piano, и не ссылаться на то, что «так написано» или, что «Ойстрах так играл». Эпоха Великих исполнений прошла, она должна проходить, и это логично, иначе – развитие интерпретации и музыки в целом невозможно. Давид Ойстрах жил в Советское время, когда мир, жизненные идеалы и приоритеты были другими, что не могло не отразиться на его творчестве. Это вовсе не означает, что ссылаться на «великих» нельзя. Ведь многие стараются такими ссылками скрыть свою некомпетентность или нежелание знать, почему что-то играется так, а не этак. Есть и такие музыканты, которые охотно подражают какому-нибудь авторитету только потому, что не могут представить что-то своё, самостоятельно придуманное, или пока ещё не могут (период мимикрии в исполнительстве я считаю вполне нормальным; важно, однако, чтобы он не затягивался).
Вернусь же к своему экзамену. Я играл по уртексту и не без своей интерпретации написанного. Принимающая экзамен преподавательница поинтересовалась, почему это я играю в Менуэте не четыре восьмые ноты legato, а только две, другие же две – staccato. Я объяснил ей, что так написано, а пунктир – это уже моя интерпретация отсутствия лиги. Она отвечала, что привыкла играть все четыре ноты legato, но я не мог ответить ей тем, что это – её интерпретация, а у меня – моя собственная, к тому же уртекстом подкреплённая. Так же я не решился оглашать своё "аутентичное" прошлое, когда спрашивали о мардентах, ритмическом членении (гимиолах), фламандском ритме кое-где и многом другом, что не попадает под "стандарт". Сошлись на том, что всё это - некая «вариационность». Иначе была бы у меня оценка на балл ниже.
К сожалению, в нашем музыкальном обществе столкновения мнения объективного и стереотипного иногда могут приводить к печальным последствиям.
© Mаксим Косинов
назад
