В Большом зале Филармонии играл Фрайбургский барочный оркестр. Программа экзотическая: Фукс, Зеленка, Кальдара, Конти. Да простят мне мое невежество, но до этого концерта я вообще не знал этих композиторов, как и то, что оркестр этот, по словам скрипачa и арт-директорa фестиваля Андрея Решетина, самый лучший в Европе. Задача фестиваля - просвещать нас, и с нею он справился.
Теперь о самом оркестре. Это редкий пример хорошо сыгранного, профессионального большого ансамбля. Всё чисто - и звук, и интонация, - и стилистически выверено. И видно, и слышно, что музыканты отлично слышат и слушают друг друга, потому лишь они могут играть без дирижёра. Только лишь в редких случаях управление ансамблем берёт на себя концертмейстер, скрипач Готфрид фон дер Шольц. Особо хочу отметить их звук без модного нынче "металла", а просто естественный. Но для Большого зала Филармонии его явно недостаточно: на последних рядах мало что было слышно. Тут организаторы концерта не учли (уже не первый раз!) специфику зала: в нём нет дополнительной реверберации, звук не усиливается за счёт конструкции зала, он остаётся таким, каким его делают музыканты, и от их профессионализма зависит, услышат ли их на галёрке или нет. А Большой зал Филармонии вообще не предназначен для барочных оркестров. В прошлом году там играл ансамбль "Il Giardino Armonico", но и их звука не всем хватило. Вчера же звука на весь зал не хватало.
Сопрано Клэрон Макфэдден внесла в концерт некоторое оживление. Голос её очень красив. Поёт она изящно и стильно.
Тем не менее оркестр заглушал её. В конце зала сопрано "тонуло" в невыразительной звуковой массе. Но это вина не оркестра и не солистки, а организаторов концерта: выбрали не тот зал. И только в первой половине партера и на хорах, расположенных точно над сценой, держался баланс вокальной и инструментальной частей ансамбля.
Мало драйва и баса. Басы - основа любого барочного оркестра, как и музыки в целом. Странно, что две виолончели и контрабас так и не смогли наполнить зал звуком. Вообще, поначалу игра была какой-то по-немецки тоскливой. Правда, арт-директор фестиваля А. Решетин оправдывает это тем, что "мы (русские) - варвары, и не понять нам такого немецкого драйва, итальянцы нам ближе, у немцев же настолько всё тонко...". Не мог же он сказать, что там чего-то не хватало. Зачем же тогда он их пригласил, спрашивается?
С первых секунд игры скрипачи стали пританцовывать. Мысль о том, что российские аутентисты не одиноки в своих танцевальных пристрастиях, весьма ободряла меня. Разница лишь в том, что у немцев звук не пропадает при движениях, просто для этого зала его было мало. Уверен, что на любой другой фестивальной площадке, звука было бы больше.
Нужно отдать должное фрайбуржцам: они всё-таки соблюдали правило "turn the bow" , держали скрипки всегда высоко - оттого и звук не пропал. Почему я так к звуку привязался? Так ведь в начале мы слышим, потом видим, лишь потом понимаем. Когда первого не хватает, мы много заняты вторым и третьим.
© Mаксим Косинов
назад
